Голос правды

Раш Лимбо: Почему либералы меня боятся

Довольно давняя статья Раша (притом, что некоторые цифры устарели) оказалась подведением им итогов своей жизни и деятельности – ведь мало что изменилось с тех пор.

Спустя тридцать лет после введения Великого Общества Линдона Джонсона, двадцать лет после отставки Ричарда Никсона, и два года после того, как демократы закрепили контроль над Белым Домом и обеими палатами Конгресса, современный либерализм – выдохшийся и запутавшийся – поспешно отступает. Через тридцать лет после того, как Рональд Рейган блестяще изложил консервативные идеалы в конце кампании 1964 г., он сказал мне: «Сейчас я ухожу от активной политики. Не возражал бы, чтобы ты стал голосом номер один за консерватизм в нашей стране». И либералов охватил страх.

МИШЕНЬ НОМЕР ОДИН

Таким образом пришло горячее лето бешеной атаки на меня. «Он шоумен, хвастун и гадина», – писал один знаток. «Главный пропагандист революции», – сказал другой. «Самовлюбленный, распространяющий ненависть лжец», – писал еще один. «Продавец ненависти из кладовки», – сказал еще один.

Атаки шли из каждого угла либерализма – из Белого Дома и Washington Post, из New York Times и New Yorker, из Nation и New Republic, из журнала Time и Los Angeles Times, из National Public Radio, the National Organization for Women. Я многих пропускаю, но вы можете представить картину. За месяц после июньской атаки на меня президента Клинтоном, я был упомянут в 1450 публикациях, включая South China Morning Post и Agence France Presse, – как проследила служба данных медиа. Фактически, либералы подняли меня на роль ведущей политической фигуры. Мишень номер один. Я никогда не стремился к этой роли. Моя цель всегда была: ведущий самых слушаемых радио и ТВ шоу в истории и, взамен, назначать высочайшие расценки на рекламу. Но так вышло, что я предлагаю темы, которые производят ужас в сердцах большинства либералов, сотрясая их до самых корней.

Интересный вопрос: почему? Почему либералы меня боятся? Я не видный член Конгресса, я не претендую на президентство. Я не контролирую миллиарды долларов денег налогоплательщиков. Я не могу провести никакой политики, закона или регуляции, что могло бы повлиять на поведение американцев. Так почему же столь высок градус либеральных эмоций? Мне кажется, это могло бы стать легитимной темой исследования для членов мейнстрим медиа, но их враждебность препятствует им делать анализ этого феномена. Пока же опять я должен делать их работу за них.

ПЕРВОЕ. Либералы боятся меня, потому что я – угроза их контролю над дебатами. Вот факты. Двадцать миллионов каждую неделю слушают мою радиопрограмму на 659 станциях по стране, плюс несколько миллионов смотрят мои ТВ шоу на 250 станциях по стране. Я в эфире 17 с половиной часов в неделю. Добавьте 6 миллионов проданных экземпляров двух моих книг: «Как это должно быть» и «Видите, я вам это говорил», и 475 тысяч месячных подписчиков на «Письмо от Лимбо» – за два года его существования.

Что делаю я с этим довольно большим массивом сочинений – знатокам трудно постичь. Медийные мудрецы до сего дня не сталкивались с консерватором, который и шоумен, и комментатор. Консерватор, дерзающий вышучивать либеральных святых коров, и делающий это со смаком, оптимизмом и хорошим настроением… Консерватор, выражающий коренные идеи без смущения, извинений и стеснения … Чем привлекаю я так много людей? Прежде всего, я подхожу к моей аудитории с огромным уважением. Я абсолютно убежден, что в стране есть великое множество умных, заинтересованных граждан, жаждущих информации и воодушевления. Это люди, которые играют по правилам, которые тяжело работают, чтобы содержать свою семью, укрепляют свою общину и с наслаждаются жизнью. Они верят в Бога, американские идеалы, мораль, индивидуальное совершенствование и личную ответственность. Это люди, которым постоянно внушают: «Проблема это вы. Вы недостаточно отзывчивы, вы не платите достаточно налогов, вы эгоистичны и жадны (что означает – заботиться о своей семье), и вы разрушаете страну». Это люди, чьи убеждения отвергаются, презираются и высмеиваются мейстримными медиа. Я не смеюсь над этими медиа. Я подтверждаю их низкие инстинкты свидетельствами, взятыми из ежедневных газет, и телепрограмм. Я объясняю, что действительно означают законы. Я цитирую, что на деле говорят наши известные члены Конгресса и мейнстрим медиа. Я детализирую и анализирую новости (многие из которых не попадают на национальную трибуну, кроме как в моей программе), которые демонстрируют абсурдность либеральной политики.

Я не привлекаю и не удерживаю свою аудиторию как болтун, расист, сексист, продавец ненависти. Те, кто высказывают такие обвинения, оскорбляют интеллект американских людей. Если бы я был тем, чем меня называют критики, я бы давно и заслуженно канул в забвение. Моя аудитория знает, что я постоянно превозношу индивидуализм. Одна из частых фраз в моем шоу, это: «Я хочу великую Америку, состоящую из великих индивидуумов, Америка, где каждый свободен и хочет быть лучшим». Эта философия вызывает у либералов конвульсии – потому что они знают: страна, состоящая из сильных, самодостаточных личностей, не нуждается в них совсем.

Мои средства – не «демагогия правого крыла», как часто говорят. Мои средства – это свидетельства, данные и статистика. Экономический анализ. Культурная критика. Политический комментарий. Я иллюстрирую. Я обеспечиваю аудиторию информацией, которую мейнстрим медиа отказываются распространять. И я делаю это в увлекательном, веселом духе.

Несмотря на вопли моих недругов, что моя аудитория состоит из узколобых роботов, ждущих от меня команд, факт в том, что я всего лишь ясно выражаю мнения, которые поддерживают то, что они уже знают. Тысячи слушателей говорили мне – в эфире, факсами, письмами и емейлами, что они согласны со мной. Наконец, говорят они, кто-то в медиа говорит громко то, во что они все время верили.

Вот это твердое свидетельство, что огромное число простых американцев отвергают установки либерализма, и это подлинная угроза многолетнему доминированию либералов в институтах Америки. Маргинализация консервативных идей – успешная тактика либералов в последние 30 лет – уже преодолена. Большинство американцев, по факту, консерваторы. Они не всегда голосуют таким путем, но они живут таким путем.

ВТОРАЯ причина, почему либералы меня боятся: я представляю растущее отвержение элит традиционной Америкой. Американцы все больше убеждаются, что их обманывали так называемые «профессионалы» и «эксперты» – особенно, но не исключительно, в медиа. Видя себя неприкосновенной и святой, самоназначенная медиа-элита усвоила религиозную ревность к своему делу, которое она действительно рассматривала как «миссию». Я указал на это в моей первой книге, но ситуация становилась и хуже, и более очевидной. Рекламная кампания Washington Post для новых подписчиков прямо объявила: «Если вы не понимаете этого, вы не принимаете этого». К счастью, большинство американцев не принимают этого. То, что вы видите перед собой – это высокомерие власти. И вот почему так много людей ищут в других направлениях, и все больше – у меня.

Конечно, это не только медиа-элиты. Это и медицинские элиты, социологические элиты, образовательные, научные – список можно продолжать – и идеи, которые эта кучка продвигает через медиа. Американцам говорили, что наше здравоохранение отстает от индустриального мира, – это неправда. Им твердили, что лекарства безопасны, – это не так. Им внушали, что свободный секс освобождает, – нет, этого не происходит. Им твердили, что массивные расходы на велфер помогут людям встать на ноги, – неправда. Им говорили, что без государственного вмешательства от имени отморозков по защите окружающей среды, мир придет к концу, – этого не случилось. Им говорили, что религиозные люди опасны для страны, – и это ложь.

ТРЕТЬЯ причина, почему либералы меня боятся: я подтверждаю и укрепляю мысли молчаливого большинства. Либералы стараются убаюкать американцев обещаниями, что государство позаботится обо всем, если только заполучат их деньги. Я же, со своей стороны, побуждаю людей проснуться. Уже миллионы всерьез сомневаются: нужно ли отдавать 1,5 триллиона долл. государству, когда даже почтовая служба не может доставлять почту вовремя и нередко выбрасывает то, что не может доставить. Я предоставляю серьезную информацию, статистику и специфические детали из официальных документов, чтобы подтвердить подозрения многих американцев об «эффективности» государства. Такого рода вещи бесят либералов, врожденная идея которых, что государство – это хорошо, и чем больше, тем лучше.

ЧЕТВЕРТАЯ и последняя причина: либералы меня боятся потому, что я не вступаю в борьбу за политические должности и потому неуязвим для их политических атак. Левацкий колумнист Ларс Нельсон жаловался в Washington Post: «Не существует левого эквивалента Рашу Лимбо». Либералы обращаются со мной, как если бы я был кандидатом в президенты. Но у меня нет никакого интереса бороться за должность. И зачем это мне? Я излагаю повестку дня прямо здесь, где нахожусь, посредством Правды. Либералы, кто так старались доминировать в национальной повестке дня, в итоге беспомощно мечутся. Они знают, как бороться с политическим вызовом – конференц-залы, автобусные поездки, прямые почтовые отправления, редакционные статьи, протесты… Они не знают, как бороться с культурным вызовом – взрывом ток-шоу – кроме как пытаться зарегулировать нас до исчезновения (как в попытке возродить «Доктрину Справедливости» («Билль Заткнуть Раша», как обозвал это Wall Street Journal).

То, что реально происходит сейчас – это угроза либеральному контролю над американскими институтами. И этот феномен – не политический. Люди Америки снова открывают то, что всегда имели в виду Основатели, – что будущее страны в их руках. Это зависит от родителей, растящих своих детей, от учителей, поощряющих этих детей к высоким достижениям, от дедов и бабушек, научающих этих детей традиционной морали и добродетелям. Это зависит от пасторов, священников, раввинов, направляющих детей к Богу, который любит их.

САМЫЙ ОПАСНЫЙ ЧЕЛОВЕК В АМЕРИКЕ

Нельзя сказать, что политика и президентство не важны, это не так. Вашингтон забирает слишком много наших денег и наших свобод, укрепляя опасный миф, что государство может обеспечить безопасность, счастье и успех. Да, американцам нужно посылать людей с характером в Вашингтон и штатные столицы. Но политика – еще не все.

Вот мой месседж, и вот почему я опасен. Результаты выборов ни 1994, ни 1996 гг. не могут служить индикатором влияния моих программ, так как борьба идет не просто за политический контроль [переводчик: в 1994 г., на промежуточных выборах, республиканцы завоевали большинство в обеих палатах Конгресса. В 1996 г. президент Клинтон был переизбран на второй срок]. Это – о контроле над институтами Америки. И так как я влияю на дебаты о том, как этого можно добиться, либералы багровеют от злости.

Я получаю много звонков на своем шоу от людей, кто боролся против того или другого либерального злодеяния, и жалуются, что страна катится в пропасть. Определенно, этим летом имела место реакция, когда либералы стреляли залпами по мне и моей аудитории. Но в действительности, либеральный экстремизм, возможно, уже хромает на обе ноги. Источник их власти, Демократическая партия и ее лидерство, удручающе неадекватны. Они просто не состоянии высвободиться от пут, опора их власти – клиентура, изображающая жертву. Визгливый тон и апокалиптические гиперболы, свойственные либеральным атакам на меня, поучительны – они лучше всяких слов говорят об их страхе оказаться не у дел. Весь ад ополчился против «самого опасного человека в Америке». Либералы в ужасе от меня. И они правы.

Сокращенный перевод Евгения Майбурда