Юмор
Грустная история
Встречаются два мужика. Один мрачнее тучи...
-Ты че такой мрачный?
-Да ты че, не знаешь? Петрович умер...
-Да ты че!! Как?
-Да пришел домой, выпил, лег на диван, закурил…
-Че, сгорел, что ли?
-Да не... Успел он окно открыть и в форточку прыгнуть...
-Че, разбился что ли?
-Да не... Он, перед тем, как прыгать, успел пожарных вызвать, они тент
успели натянуть, он спружинил неудачно и опять в окно влетел....
-Да епт, че, все-таки сгорел?!
-Да не... Он за раму зацепился и обратно сиганул…
-Да мля! Че разбился все-таки, что ли?!
-Да не... Там же пожарники с тентом, он спружинил - и на проезжую
часть, а там Камаз тентованный шел... Он отскочил от него и обратно в
окно...
-Да епт! Как погиб то?
-Да... Пристрелили н***й... За***л всех.
Экономика должна быть экономной
В городок приехал богатый турист. Оставив в залог $100 хозяину гостиницы, он поднялся посмотреть комнаты.
Хозяин гостиницы, не медля ни минуты, берёт купюру и бежит с ней к мяснику отдать долг.
Мясник, с купюрой в руках, бежит к фермеру и отдаёт ему долг за говядину.
Фермер направляется в местный магазин и отдаёт долг за продукты.
Хозяин магазина - бегом к местной известной девочке, которая из-за кризиса "дала" ему в долг.
Девочка сразу бежит к хозяину гостиницы и отдаёт ему долг за комнаты, которые она снимала для клиентов.
В этот момент обратно спускается турист и говорит, что не нашёл подходящей комнаты, забирает залог и уезжает.
Никто ничего не получил, но весь городок живёт без долгов и с оптимизмом смотрит в будущее...
"Еще 40 секунд осталось"
Из книги Виктора Шендеровича «Изюм из булки».
Говорят, Эмиль Гилельс, чтобы не подписывать позорных писем, провел несколько ночей в поезде «Красная стрела». Мобильных телефонов, слава богу, еще не было в природе: звонили профессору домой, а профессора дома нет. Уехал в Ленинград! Начинали искать в Ленинграде, а он уже, тихой сапой, на Московский вокзал… Так и ездил туда-сюда мимо Бологого, пока не стихло.
Но многим увернуться не удавалось.
В те же милые времена Сахарова исключали из Академии наук. Позориться никому не хотелось, но — надо... Под страхом кадровых репрессий кворум собрали, куратора из ЦК прислали, и процесс пошел, хотя довольно вяло... Ну, очень не хотелось позориться!
И вот какой-то членкор, косясь на закаменевшего лицом куратора, робко заметил, что, мол, оно, конечно... и Сахаров поступил с советским народом нехорошо... но вот незадача: академик — звание пожизненное, и еще не бывало, чтобы академиков исключали... нет прецедента...
На этих словах оживился нобелевский лауреат академик Капица.
— Как нет? — звонко возразил он. — Есть прецедент! И куратор из ЦК КПСС облегченно вздохнул, а Капица закончил:
— В 33-м году из прусской Академии наук Альберта Эйнштейна исключили!
Наступила страшная тишина, и Сахаров советским академиком остался, а еще один голос в защиту Андрея Дмитриевича в те дни из уст «атомного» академика Александрова прозвучал. Какой-то партийный начальник в академических кулуарах заметил про Сахарова:
— Как может он членом Академии быть? Он же давно не работает!
Александров ответил:
— Знаете, у меня есть член, он тоже давно не работает, но я держу его при себе за былые заслуги!
***
Осуждению Сахарова, между прочим, надлежало быть всенародным, и вместо утренней репетиции во МХАТе открытое партсобрание назначили. Стоя в трибуне, парторг Ангелина Степанова маралась о решения партии и правительства — коллектив кочумал, пережидая неизбежное. Кто посовестливее, отводил глаза, кто поподлее, лицом подыгрывал, а группа мхатовских «стариков», расположившись в задних рядах, своей жизнью жила, включавшей в себя утреннюю фляжку коньяка. Оттуда оживленный гур-гур доносился, очень обидный для парторга, потому что мараться приятно со всеми заодно, а делать это в одиночку обидно. И Степанова не выдержала.
— Товарищи! — прервала она собственные ритуальные проклятия в адрес академика. — Что вы там сзади отсиживаетесь? Михаил Михайлович, — ядовито обратилась она персонально к Яншину. — Может быть, вы хотите выступить, сказать что-нибудь? Яншин вздохнул и сказал:
— Хочу.
Встал и пошел к трибунке.
— Минута времени вам! — почуяв недоброе, предупредила Ангелина Степанова.
— Хорошо, — согласился Яншин.
Он вышел, поистине мхатовскую паузу взял, оглядел печально собрание, остановил взгляд на парторге и воскликнул:
— А ты, Ангелина, как была б... так и осталась.
И поглядев на часы, сообщил:
— Еще 40 секунд осталось.
Просто анекдот
В центре Киева ограблена частная квартира. По отпечатку ладони преступника криминалистам удалось установить, что жить он будет долго и счастливо, но большой любви так и не встретит.
* * *
Американский "Боинг" и российское КБ "Сухой" объявили о совместном создании самолета "Бухой 747".
* * *
Если ты стал похож на свою фотографию в паспорте, значит, тебе пора в отпуск.
* * *
Сорока украла блестящую челюсть пенсионера Иванова. Уже вторую неделю зубастая тварь прилетает к нему на балкон и издевательски улыбается!
* * *
Раньше я думала, что замужество - это семейное положение, а теперь я знаю, что это - медаль. Она так и называется "За мужество!"
* * *
Одесса. В церкви напротив офиса с утра без перерыва бьют в колокола.
- Сема, ты не знаешь, чего они звонят целый день?
Сема, меланхолично:
- Видимо, дозвониться не могут...
Бараньи яйца
Вы знаете, как Подгорный ездил на Кавказ? Не знаете? Однажды Подгорный, тогдашний Председатель президиума Верховного Совета СССР, прилетел в Азербайджан, и его повезли в Кировабад. Там этих высоких гостей принимал отец моего приятеля, первый секретарь Кировабадского горкома. Естественно, в горах, на лоне природы, была накрыта поляна с шашлыками из индейки и баранами, запеченными в земле, под костром. Во время пира Подгорному, как самому главному гостю, подали шампур с жареными бараньими яйцами. «Это что такое?» – подозрительно спросил Подгорный. «Это бараньи яйца, потрясающе вкусно!» – «Нет! – заявил Подгорный. – Эту гадость я есть не буду! Как вы можете мне такое предлагать?» – «Да вы что, Николай Викторович? Неужели мы вам гадость будем предлагать? Это самое главное лакомство на Кавказе, вы попробуйте!…» Короче, уговорили. Подгорный откусил, пожевал и вдруг повернулся к своей свите – а с ним из Кремля прикатило человек пятьдесят секретарей и шестерок, – и вот он повернулся к ним: «Товарищи! Это и правда вкусно! Все попробуйте!»
Отец моего приятеля побледнел – где ему взять бараньих яиц на всю эту московскую ораву? Это же сколько овечьих стад нужно без баранов оставить! Но видит, что Алиев ему кулак показывает, и он дает команду пустить под нож полста баранов. А сам подсчитывает убытки, ведь каждый баран покрывает за лето до сотни овец и обеспечивает приплод ягнят. Но делать нечего, и через час сотня жареных бараньих яиц горой лежит перед кремлевскими гостями, они их под водку и коньяк смели за милую душу.
Назавтра везут Подгорного в другой колхоз, снова накрывают стол, но Подгорный ничего не ест, требует бараньи яйца. И его подхалимы, конечно, тоже. Отец моего друга приказывает пустить под нож еще одно стадо баранов. И так на всем пути Подгорного по Кировабадскому району каждый день вырезались все бараны. За пять дней этого визита животноводству края был нанесен какой-то дикий урон. А Подгорный, улетая в Москву, сказал:
– Вы мне в самолет положите пару ящиков яиц. Для товарища Брежнева и нашего Политбюро. И вообще, я заметил, что вы как-то скуповато нас яйцами угощали. Надо вам увеличить яйценоскость баранов. Это очень ценный продукт…
Александр Стефанович
